– Не обращай внимания, сегодня я немного переутомился. Завтра мне полегчает, – погладил отец дочь по голове, – я хотел поговорить о другом. Во-первых, я так понимаю, что недоразумение между тобой и Ровере уже исчерпано. Значит, нет никакой необходимости появляться наедине в его обществе. Он хороший деловой партнёр. И я надеюсь, что ссуженные им средства для вложения в разработку нашего старого серебряного рудника принесут нам немалую прибыль.

Отец взял паузу – как раз Роза вернулась с кувшином воды.

– Спасибо, можешь идти. Я хочу поговорить с дочерью наедине.

– Как я уже сказал, Ровере зарекомендовал себя как надёжный деловой партнёр, но на этом я хотел бы ограничить его общение с нашей семьёй.

– Как хорошо, что наши желания совпадают в этом вопросе, папа. Меня тяготит его общество…

– Я рад, что ты прислушалась к моим словам. Надеюсь, что ты прислушаешься и к другому моему предложению.

Эмилия отпрянула от отца и села за туалетный столик, сама взявшись за щётку, расчёсывая ею волосы.

– Одно слово «предложение» меня уже пугает.

– Не стоит, милая. Речь всего лишь идёт об устройстве твоего будущего, только и всего.

– Опять, отец…

– Эмилия! Не перебивай меня прежде, чем я закончу свою мысль, – в голосе отца прорезались суровые нотки, и девушка замолчала, прикусив свой язычок.

– Не заставляй меня повышать на тебя голос, мой ангел, – чуть мягче произнёс Эдвард Тиммонс, – я уже не раз озвучивал причины, заставляющие меня торопиться. Это не прихоть, а необходимость. Кроме того, следует учесть, что уже у всех твоих ровесниц устроена будущая семейная жизнь. У одних имеется супруг, другие – помолвлены и ожидают даты свадьбы. Что же касается тебя, моя дорогая… Поклонников хоть отбавляй, многие из них заикались о женитьбе, но ты вертела своим хорошеньким носиком… И на сегодняшний день ситуация такова, что вся эта толпа оболтусов так и увивается за тобой, но не рассчитывает на большее, чем твоё мимолетное внимание. Ты так часто отвергала всех кандидатов в супруги, что на данный момент ко мне с предложением обращались всего несколько видных мужчин нашей округи. И самый надёжный из них это Том Томпсон.

О, опять этот набивший оскомину и опротивевший ей Том! Эмилия стиснула рукоять щётки.

– О других я даже говорить не желаю, поскольку все они как один из не самых видных семей или не подают больших надежд.

– Отец, мы уже обсуждали кандидатуру Тома. Он не вызывает во мне симпатии!

– Девочка моя, неужели ты думаешь, что твоя мать была в восторге, когда её выдали замуж за меня? Открою тебе одну маленькую тайну, за ней увивался один из молодых военных, и она даже решилась бежать с ним, чтобы избежать нежелательного брака. Наивный план побега был раскрыт еще задолго до того, как она приступила хотя бы к первой стадии его исполнения. Естественно, её наказали и как можно быстрее выдали за меня. А ненаглядный возлюбленный довольно быстро утешился, найдя ей замену. Первые несколько месяцев брака твоя мама безвылазно сидела в своей комнате и отказывалась даже разговаривать со мной.

Отец довольно рассмеялся, вспоминая былое. А Эмилия слушала, затаив дыхание. Любовь между её родителями была настолько осязаемой, что ей даже в голову бы не приходила мысль о том, что когда-то могло быть иначе.

– Любовь не рождается в одночасье, дорогая моя. И если ты сейчас не испытываешь чувств в Тому, это не означает, что их вовсе может и не быть. Вполне вероятно, что любви этого юноши хватит на вас двоих.

– Спасибо за рассказ, отец. Я и не знала, что у вашей истории с мамой было такое занимательное начало.

– Самые чудесные годы моей жизни были связаны именно с ней. И разумеется, с тобой, мой ангел. Я желаю тебе добра, потому намерен принять предложение Тома Томпсона. Совсем скоро мы встретимся, чтобы обговорить все нюансы помолвки и грядущей свадьбы…

– Отец!..

– На этой неделе мы приглашены к ним. Томпсоны хотят устроить конную прогулку, сопряженную с охотой. Мы будем там присутствовать. Я рассчитываю на твоё благоразумие и приятельское отношение к Тому. И это не просьба, Эмилия…

Отец поцеловал дочь в щёку перед уходом.

– Спокойной ночи, Эмилия…

Девушка едва дождалась, пока за отцом закроется дверь, и упала на кровать, заливаясь горючими слезами.

Как бы не убивалась Эмилия вечерами и какими тоскливыми бы глазами не смотрела на отца, тот был непреклонен. Эдвард Тиммонс частенько потакал капризам своей дочери и, несомненно, баловал её, но всё же его характер был твёрд настолько, чтобы не отступиться от принятого им решения.

– Эмилия, будь добра, улыбнись. Мы едем не на похороны, – обратился к дочери Эдвард, когда экипаж въезжал в ворота поместья Томпсонов.

– Зачем? Меня всё равно никто ещё не видит. Как только на меня обратятся взоры присутствующих, я буду мила и обворожительна, как того от меня и ждут, – отозвалась девушка.

– В данное время я смотрю на тебя. И мне хотелось бы, чтобы ты не считала меня своим врагом.

Эмилия вздохнула. Отца она расстраивать не хотела, ровно как и выходить замуж против воли… Потому едва экипаж остановился и они покинули его пределы, выражение её лицо изменилось. Лёгкая светская улыбка немного осветила лицо. К ним навстречу уже спешили встречающие, вдалеке прогуливались приглашённые гости. Пора играть свою роль…

Том Томпсон едва не лопался от счастья. Даже если и кто-то в округ не догадывался, к чему шло всё дело, глядя на его лицо, можно было бы понять многое. Он почти постоянно крутился возле Эмилии, каждое её слово принимая как откровение свыше. Такое раболепие не радовало и ужасно раздражало. Самое время попросить его встать на четвереньки и подставить спину под её изящный башмачок, злорадно думала Эмилия.

– Я счастлив находиться рядом с вами, – радостно шептал Том, уличив каждую удобную минутку, на что Эмилия отвечала ему мысленно: «О Том, если мне и суждено стать твоей женой, я позабочусь о том, чтобы брак стал самым большим испытанием в твоей жизни!»

Жестокосердная красавица мило улыбалась бедняге и радовалась тому, что Том всё же придерживался приличий, потому время от времени покидал её общество. Именно тогда Эмилия свободно вздыхала и пыталась насладиться приёмом, плавно подходящим к демонстрации хозяевами поместья заново отстроенной конюшни с великолепными лошадьми.

– Не желаете ли прокатиться?

Нет, она обрадовалась слишком рано. Вездесущий Том вновь возник рядом с ней, нахваливая лошадей, отобранных им лично.

– Пойдёмте, я покажу вам одну кобылку. Она прелестна…

Том подвёл Эмилию к одному из стойл. Кобылка была и впрямь чудо как хороша – среднего размера, вороная, с шелковистой гривой. Она сразу же потянулась к руке Эмилии.

– Мне кажется, для вас она в самый раз, – улыбнулся Том.